У каждого из нас есть характерная черта, по которой нас отличают из толпы, что-то во внешности или сокрытое от посторонних, глубокое и сокровенное, доступное лишь близким, наша слабость или сила, — деталь, мелочь, которая делает нас уникальными и неповторимыми. Однако если мы уже рождаемся с этой чертой, то актеру приходится проживать несколько десятков чужих жизней, чтобы предстать на экране Иной личностью; чтобы мы поверили ему, увидели за обычным глянцевым портретом чувства и мысли, которые характерны не актеру, но его герою.
Мастерством перевоплощения, умением найти нужную деталь для изображения своего персонажа, безусловно, обладает Юэн МакГрегор: к неполным 40 годам он сыграл почти в сотне картин, создав героев, отличных друг от друга. При этом роль МакГрегора в мрачном, психологически тяжелом и напряженном авторском проекте Дэвида МакКензи «Молодой Адам» можно назвать несомненным прорывом в творческой биографии актера.
В атмосфере фильма, копирующей меланхоличность, вязкость, неспешность и густоту фламандской живописи времен Рембрандта, МакГрегор широкими мазками создает библейский образ молодого Адама (Джо), первочеловека, лишенного каких-либо моральных принципов и далекого от понимания добра и зла.
К обычным приемам — долгий проникновенный взгляд в камеру, улыбка, тихий голос, убаюкивающие интонации — добавляются и специфические жесты: то, как он держит сигарету, как выдыхает дым, как прислушивается к возне тел за тонкой перегородкой, как дышит, как медленно и по-волчьи поворачивает голову, как по-животному нервно ищет запах женщины… И вот за этими деталями исчезает Юэн МакГрегор, а на первый план выступает Джо — носитель чистой, физической и потому разрушительной энергии, не отягощенной раздумьями и тревогами современного Homo Sapiens Sapiens.
