Заметки о времени
Том Тыквер
Никакого специального образования Том Тыквер не имеет: за его плечами средняя школа с тройками по многим предметам, работа в видео прокате с 14 лет, тусовки с местными музыкантами.
Последнее, впрочем, оказало решающее влияние на становление его собственного кинематографического стиля. Безошибочное чувство ритма, специфическое понимание музыкальной ткани произведения, смешение жанров — все это пришло из музыки. Не будь Тыквер музыкантом, он не смог бы так тонко чувствовать время и так стремиться укротить его.
Почти ко всем своим фильмам Том писал сценарии и музыку, некоторые из картин в принципе снимались как клипы. Уже в 1990 – 1992 годы Тыквер засветился на национальных фестивалях со своими первыми короткометражными фильмами («Потому что» и «Эпилог»). Короткая форма позволяла экспериментировать. Как и многие до него (Альмодовар, Скорсезе, Озон, Бессон, София Коппола…), Тыквер начал с малой формы, чтобы затем логично вплести ее в ткань большего повествования.
Оно не заставило себя ждать. В 1993 году Тыквер объявил о релизе своего первого полнометражного фильма «Смертельная Мария» (1993).
Кстати, фильм был включен в программу «Кинотавра» и получил положительные отклики критиков, которые постарались подбодрить начинающего европейца и отметить удачные стороны сценария, автором которого тоже был Тыквер.
Эта помесь психологического триллера и черной комедии интересна не только тем, что открыла список маленьких, но важных Тыквера, но и тем, что в ней впервые довольно громко прозвучала тема времени, ставшая впоследствии предметом особого внимания режиссера. «Смертельная Мария» буквально окунает нас в странный мир героини: жестокий муж, требовательный отец, ежедневная рутина, пугающие и неотступные мысли, ее письма самой себе. Картинка как будто заедает и останавливается, а жизнь в цветах экспрессионистского мунковского «Крика» проходит мимо.
«Кино способно трансформировать реальность», — говорит Тыквер. Его домохозяйка, возвращаясь в своих письмах к иному времени, расцвечивает свой мир: вот она ребенком открывает загадки вселенной, вот ее первый поцелуй, вот муж, который еще не превратился в раздраженного полудурка. Память и ушедшее время становятся куда более реальной реальностью, чем то, в чем смертельная Мария живет сейчас.
Сказки зимнего леса
После «Смертельной Марии» Тыквер решил глубже исследовать тему случайного выбора на судьбу человека. Отдельно этому вопросу он посвятит «Беги, Лола, беги» (1998), а пока, в 1994 – 1996, он снимает историю под названием «В зимней спячке» (1997).
«В зимней спячке» стоил гораздо больше «Беги, Лола, беги» — он обошелся нам в 4.8 миллиона марок. Потому что снимался в снегу. Это было ужасно — съемочная команда в составе 60 человек торчала в горах, ожидая от меня какого-то решения. А я даже не знал, в каком направлении подует ветер в следующую секунду!»
Неземной красоты ледяные пейзажи лишь подчеркивают молчаливую холодность и разобщенность пятерых героев, чья жизнь кардинально меняется после аварии (завязка картины).
Тыквер обращается к проблеме личной ответственности (или, скорее, безответственности и пустоты) и необратимости сделанного однажды выбора. Его персонажи ссорятся, расстаются, мирятся без всякого глубокого эмоционального потрясения. Не обошлось и без провалов в памяти: один из них не помнит и половину из того, что происходит с ним здесь и сейчас, а потому в какой-то момент стирается грань между тем, что было с ним в действительности, а что забыл, и потом придумал.
Это единственный фильм, в котором Тыквер с безжалостной точностью воссоздает атмосферу жизни скучной и постылой, с потрясающим натурализмом оголяет бессмысленность отношений героев. Да так, что зритель до последней секунды фильма в напряжении переживает повороты сюжета. Кстати, большую роль в создании этой атмосферы сыграла музыка, которую Тыквер сочинил специально к «Зимней спячке». Именно тогда Тыквер впервые признался, что «Музыка и кино для меня неделимы».
MTV&Гонконг
Всему свое время — и если бы самый знаменитый фильм Тома Тыквера «Беги, Лола, беги» (1998) был снят хотя бы 20 годами ранее, его бы никто не заметил. Так, по крайней мере, говорит сам Тыквер. Однако совершенно противоположными стали отзывы критиков, в один голос сообщивших, что «наконец-то появился режиссер, которого Германия ждала 20 лет».
«Беги, Лола, беги» моментально стал культовым. Виной тому — потрясающее соединение многих цитат, пластов и приемов, завоевавших популярность в массовой культуре 1990-х. В большей степени это касается проекта музыкального телевидения и быстрых «гонконгских» боевиков. Их смесь, вместе с мультиками и черно-белыми вставками гангстерского кино, пущенная нон-стопом, взорвала молодежную аудиторию и снискала славу создателям.
Говорят, что красная краска для волос (цвет волос Лолы — Франки Потенте) за неделю исчезла с прилавков Германии. А саундтрек был распродан миллионными тиражами.
«Я всегда слушаю совершенно определенную музыку, работая над фильмом. Во время подготовки «Беги, Лола, беги» это была странная смесь классической, оркестровой и очень современной музыки. Среди альбомов, которые я слушал, пока писал, были только что выпущенные Underworld и Second Toughest. Я уверен, что этот фильм нельзя смотреть отдельно от музыки. Это единое целое. Музыка в «Беги, Лола, беги» — душа и ритм фильма».В основу сюжета легла, как и всегда, проблема выбора и личной ответственности. «Лола» — фильм о наших возможностях «остановить мгновенье», а скорость, с которой бежит героиня, — один из человеческих способов «обогнать время». Главным средством художественной выразительности, помимо смешения клипов и боевиков, стал монтаж и непосредственная работа со временем. Недаром «Беги, Лола, беги» получил приз «Оскар» Американской киноакадемии за лучший монтаж.
Но помимо гигантской режиссерской работы стоит отметить и отличный актерский дуэт Франки Потенте и Морица Бляйбтроя (говорят, что одной из шуток Тыквера было то, что в сумке были настоящие деньги — гонорар Франки и Морица за фильм. Это должно было добавить неподдельной тревоги артистам).
Любовь по правилам и без
Успех «Беги, Лола, беги» дал возможность заработать на кассовых сборах и подумать о новом шедевре. Сразу после «Лолы» Том Тыквер и Франка Потенте создали похожую на нее авантюрную фантазию «Принцесса и воин» (2000). Потенте сыграла ангелоподобную медсестру Сисси, проживающую свою жизнь среди пациентов психиатрической лечебницы. Случай решает все — и мы снова наблюдаем, как следствие одной аварии становится причиной другой, как все взаимосвязано в мире через внезапно вспыхнувшую безответную любовь и цепочку самых неожиданных и неочевидных деталей.
Таких же неожиданных, как и решение Тыквера снять фильм по сценарию Кшиштофа Кесьлёвского и Кшиштофа Писиевича под названием «Рай» (2002).
История картины такова: в 1990-х Кесьлёвский задумал очередную трилогию (после «Трех цветов») и в соавторстве со своим сценаристом приступил к написанию сценария по мотивам дантевской «Божественной комедии». «Рай», «Ад» и «Чистилище» должны были появиться один за другим, однако же сердечный приступ не дал Кесьлёвскому закончить работу. Спустя некоторое время режиссером проекта стал Том Тыквер.
Он снял фильм по написанному поляком сценарию и в 2002 году презентовал «Рай» на кинофестивале в Торонто. «Рай» сильно отличается от всех других картин Тыквера: по мнению постоянного и верного ценителя Тыквера, Роджера Эберта,
«фильм вдумчивый, философский, глубокий, действие протекает более спокойно, чем в обычных для Тыквера скачкообразных сюжетах».«Рай» — история о сильной женщине, необъяснимой иррациональной любви, неотвратимости наказания и … случае. Действие ленты происходит в Турине, где Кейт Бланшет и Джованни Рибизи играют Филиппу и Филиппа — пленницу и охранника, у которых, по логике сюжета, нет совместного будущего. Банальный сюжет, тем не менее, не главное: в центре внимания режиссера игра двух гениальных актеров, которым Тыквер дает возможность раскрыть свои образы так, как они считают нужным.
Следующим после «Рая» погружением в сложные вопросы любви стало участие Тыквера в проекте «Париж, я люблю тебя» (2004). Задуманный как мозаика из 20 (по числу районов города) авторских эпизодов, проект о самом романтическом городе на земле привлек внимание многих европейских режиссеров.
Тому Тыкверу достался эпизод под названием «Правда», в котором, со свойственным ему юмором и вниманием к случайным закономерностям, режиссер изображает взаимоотношения возлюбленных. А чтобы ирония судьбы была совсем уж очевидна, одного из влюбленных он делает слепым. «Правда» стала своего рода визитной карточкой проекта, так же как и слова из новеллы Тома Тыквера:
«Время бежало… Ты кричала… Кричала… Кричала… Я ходил в кино»…
Наконец, самым остроумным тыкверовским «гимном любви» можно назвать экранизацию романа Патрика Зюскинда «Парфюмер. История одного убийцы» (2006).
«Я думаю, что меня привлекла в романе тема, которая неоднократно раскрывается в моих фильмах — в Парфюмере, как и в моих работах, в центре персонаж, который находится в поисках любви и признания, пытается привлечь к себе внимание, построить обычные человеческие отношения с окружающим его миром. Последнее — вечная моя тема».У зрительской аудитории с выходом фильма на экраны были связаны огромные надежды: с 1985 года пресса кормила любителей интеллектуального романа рассказами о том, что Стенли Кубрик, Ридли Скотт или Тим Бёртон вот-вот возьмутся за постановку «Парфюмера». Ни один из перечисленных мастеров не согласился из соображений «невозможности» перенести на экраны то, что было написано в романе.
Не отступая от подлинника, но и не копируя повествование досконально, Тыквер создал свою версию «Парфюмера», не уступающую по грациозности и масштабности замысла оригиналу. Сугубо кинематографическими средствами режиссер смог передать главное, чему Зюскинд уделяет десятки страниц своего романа: запах. Фильм выстроен таким образом, что зритель действительно обоняет гниль и смрад Парижа, великолепие Грасса, легкость южных лугов Франции, красоту девушек, тоску главного героя, Гринуя.
Тыквер с тщательностью средневекового художника собирает огромный витраж, выставляет свет, подбирает цвет: итогом можно считать красочный, не имеющий аналогов видеоряд, в котором мимике и взгляду, движению НОСА уделяется куда больше внимания, чем диалогам или внутренним монологам, а мучительные паузы в речи героя заполняются музыкой, как нельзя кстати подобранной и написанной самим режиссером.
Das Auto
Настоящим отдыхом после изнурительной беспрерывной двухлетней работы над «Парфюмером» стало создание современного высококлассного политического шпионского триллера «Интернэшнл» (2008), в котором у Тыквера не отказались сняться американцы Клайв Оуэн и Наоми Уотс. Проект получился поистине международным. Помимо сборной многонациональной и межконтинентальной группы актеров, Тыквер перенес действие из Милана в Берлин, из Берлина в Стамбул, оттуда в Нью-Йорк, и так по кругу.
Впрочем, геометрия круга и замкнутых линий характерна для этого фильма: рискуя впасть в оголтелый проголливудский подхалимаж, Тыквер тем не менее выстроил стройную схему, которой позавидовала бы любая немецкая машина. С одной стороны, получилось вполне себе жанровое кино, с другой стороны, происхождение никуда не скроешь!
В этой картине мира нет места простым людям и их слабостям. Главные герои в итоге борются против самого основания современности — финансовой махины, в которой мы — лишь безликие винтики. Психологически сложная и для обычного европейца, и для немецкого общества (все же никто не забыл о родине нацизма) атмосфера тоталитаризма передается в любимых Тыквером деталях, архитектурных формах, шумах, фонах, приглушенных звуках, напряженных взглядах актеров. И все же не оставляет мысль о том, что перед нами — выверенность и симметрия, своеобразный Das Auto…
154 минуты о себе
Так уж получилось, что вся фильмография Тыквера есть череда короткометражных и полнометражных картин. Мрачное очарование одних перебивается яркостью, юмором и легкостью других. На смену неуютным и сложным «Парфюмеру» и «Интернешнл» Тыквер представил новый проект, объединивший работы более десятка режиссеров (если быть точным, то их ровно 13) и рассказывающий о том, что представляет собой Германия сегодня:
«Германия 09» (2009) — «это то, как мы в этой стране ищем, блуждаем и заблуждаемся».
Тыквер вместе с немецкими режиссерами пишет свою «историю заблуждений», в которой рождается его Германия: с одинокими, замкнутыми, смешными людьми, чем-то похожими на других, чем-то отличными. И у него, как у главного продюсера ленты, получается цельных 154 минуты рассказа обо всех и… о себе.
Последний из фильмов Тома Тыквера «Трое» (или в русском прокате «Любовь втроем», 2010), был представлен в сентябре 2010 года на 67-м Венецианском фестивале. И моментально был назван «возвращением режиссера на родную европейскую почву».
Хотя российскому зрителю только предстоит увидеть этот фильм, премьера в Венеции уже получила восторженные отклики. Критики один за другим вынуждены были признать интеллектуальную составляющую картины, присущую европейскому авторскому кино; обаяние «окрепшего в борьбе» тыкверовского стиля, заключенного, как и в лучшие времена, в смешении разных слоев; все еще присутствующую в фильмах режиссера игру со зрителем и формой материала на фоне потрясающей музыки (а также других искусств). Не упустили из виду главную тему картины — одиночества, самопознания и любви.
Правда, немногие из них разглядели то, что «Трое» продолжает рассказ режиссера «о себе», дополняя «Германию 09» и подспудно поднимая сложный и мучительный для Тыквера-европейца вопрос о конце современной цивилизации. Видимо, поэтому многомудрое жюри Венецианского фестиваля все-таки не вручило Тыкверу премию «Голубой лев», дав понять, что к специальной награде Венецианского кинофестиваля за лучший фильм, посвященный теме гомосексуальности и квир-культуры, фильм не имеет никакого отношения. И несколько необычные взаимоотношения героев — лишь метафора, читать которую нужно в контексте современной культуры, как, впрочем, и всего Тома Тыквера целиком.
